Нефть умирает да здравствует нефть

Заголовок этой колонки можно написать по-разному. Например, так: «Нефть умирает? Да здравствует нефть!» Или так: «Нефть умирает, да здравствует нефть?» В зависимости от того, где и какие знаки препинания будут расставлены, суть предложения может кардинально меняться. Но кто же их расставляет? Разберемся вместе.

В разгар коронавирусного кризиса правительства развитых стран одобрили беспрецедентные финансовые программы восстановления национальной экономики. Их ключевым элементом стало «озеленение» энергетической и транспортной отрасли через отказ от нефти и газа. Но, похоже, после окончания нефтяной эры нефть никуда не денется.

«Где деньги, Зин?»

Программы восстановления экономики задумывались как выстрел дуплетом: с одной стороны, глобальная декарбонизация позволит создать рабочие места взамен утраченных в период локдаунов. С другой — скачкообразно ускорить борьбу с опасными для цивилизации климатическими изменениями.

Нюанс: «зеленая» тематика давно стала мейнстримом. Экологи периодически нападают на буровые платформы и танкеры, стартапы собирают десятки миллионов долларов на мгновенно заряжаемые электромобильные батареи емкостью «стопиццот» км, а поднаторевшие в экологической демагогии юные дарования обретают статус самых влиятельных персон. В таких условиях в погоне за симпатиями электората канцлеры, премьеры и президенты подняли на щит лозунги сокращения и обнуления углеродных выбросов.

Всем хороши масштабные программы восстановления и декарбонизации, но есть у них маленький недостаток — суммарные затраты на энергетический переход до 2050 г. оцениваются в $113 трлн, или $3,9 трлн в год.

Для понимания масштабов: по данным ЦРУ, в 2018 г. бюджет США составил $4,1077 трлн. Китай занял второе место с показателем $3,267 трлн. Бюджет Украины — $38,910 млрд — расположился на 60-м месте (данные за 2017 г.) вслед за основным финансовым документом Народной Республики Бангладеш.

Сопоставление этих цифр невольно вызывает в памяти строку «Где деньги, Зин?» из песни Владимира Высоцкого «Диалог у телевизора».

«Зелень» на «озеленении»

Как отреагировали на планы по сокращению потребления нефти и газа отраслевые гиганты? До недавнего времени они хранили молчание! Почему?

Во-первых, менеджменту нефтегазовых компаний не хватало информации для принятия стратегических решений — коронавирусный кризис сопровождается высочайшим уровнем неопределенности и информационным хаосом. Во-вторых, под давлением умело канализированного общественного мнения многие инвесторы «позеленели» и стали требовать незамедлительного одобрения «зеленых» инвестпрограмм, которые непременно должны приносить дивидендную «зелень». Мол, декарбонизация — процесс нужный, но прибыль где?!

Между тем, требования «зеленых» инвесторов по снижению нефтедобычи оказались с душком. Штука в том, что инвесторы-активисты, нацеленные на борьбу с изменением климата, льют воду на мельницу ОПЕК+. Их «зеленые» устремления ограничивают нефтедобычу за пределами ОПЕК, в то время как члены группы — в первую очередь Саудовская Аравия и Россия — с такими ограничениями не сталкиваются.

«Зеленые» инвесторы также активно помогают Китаю, который виртуозно пользуется своим статусом «развивающегося» государства. Создав вторую экономику мира, став космической сверхдержавой и alma mater технологий на грани фантастики, КНР благодаря этому статусу имеет множество льгот, в том числе в области выбросов парниковых газов. Это позволяет Пекину экономить сотни миллиардов долларов на «зеленых» технологиях и наращивать конкурентоспособность китайских товаров на мировых рынках.

Быть или не быть? Да не вопрос!

По сравнению с апрелем прошлого года нефть подорожала более чем в три раза. Даже перманентно убыточные американские производители сланцевых углеводородов в этом году могут сгенерировать свободный денежный поток в размере $30 млрд. Это превышает показатели начала 2010-х гг., когда наблюдался сланцевый бум.

И тут мейджоры заговорили!

Chevron заявила, что не собирается сокращать свой нефтегазовый бизнес ради ветряной и солнечной энергии, как это делают некоторые энергетические компании. Об этом на прошлой неделе заявил финансовый директор американской компании Пьер Бребер.

BP продолжит добычу углеводородов в ближайшие десятилетия, подчеркнул Бернард Луни, генеральный директор британской компании, которая просит больше не связывать ее с нефтью (кто не в курсе: BP теперь не British Petroleum и даже не Beyond Petroleum, а British Power).

Но больше всех удивила Норвегия. Делая ставку на водород и энергию ветра в условиях энергетического перехода, ее правительство заявило, что страна продолжит добывать нефть и газ. 

Позиция отраслевых гигантов была прогнозируемой и, вероятно, подлежит масштабированию. А вот заявление Норвегии должно признать знаковым. Страна, которая занимает второе место в Европе по объемам добычи нефти и газа и создала крупнейший в мире Нефтяной (пенсионный) фонд размером $1 трлн, давно и последовательно выступает за «озеленение» мировой экономики. Причем не только на словах — Норвегия занимает первое место в мире по объему продаж электромобилей (EV) на душу населения и «душевной» генерации чистой энергии. И, тем не менее, взвесив все pro et contra, в Осло приняли судьбоносное решение — будем добывать!

Строго говоря, заявление норвежского правительства ставит точку в споре о том, быть или не быть ископаемым углеводородам.

G20 — электрокары, миру — нефтемобили

Среднестатистический срок эксплуатации автомобилей составляет 20 лет. В Украине этот показатель составил 22,7 года на начало 2021 г. (в странах ЕС — 10,8 года). Это означает, что выпущенные в 2040-м году «нефтяные» автомобили — нефтемобили — останутся на дорогах до начала 2060-х гг..

Программы отказа от нефтяных автомобилей предусматривают завершение их производства в 2035-2040 гг.. Но, внимание, только в странах большой двадцатки (G20)! В развивающихся странах работающие на ископаемом топливе транспортные средства будут выпускаться и после 2040 г..

Как это выглядит в цифрах?

Иран в 2020 г. собрал 984,2 тыс. автомобилей. Планы на 2021 г. предусматривают рост производства на 21%. При этом Исламская республика выпускает только нефтемобили.

Автопром Египта может ежегодно собирать 300 тыс. легковушек, легких коммерческих грузовиков и автобусов. Все они оснащены бензиновыми и дизельными двигателями.

Китай ускоряет производство автомобилей, использующих альтернативные виды топлива (New Energy Vehicles — NEV). Однако в последние годы автопроизводители КНР агрессивно скупают машиностроительные активы за рубежом. Среди последних новостей на эту тему — переговоры Great Wall Motors с немецкой Daimler о покупке бразильского завода Mercedes-Benz.

Южноамериканский рынок велик, но имеет одну особенность — электромобильные зарядные станции (ЭЗС) здесь отсутствуют как класс. Стало быть, надежды на то, что Great Wall будет собирать в Бразилии батарейные (BEV) или водородные (FCEV) авто, относятся к жанру фэнтези.

Сегодня в мире насчитывается 1 млрд автомобилей. Согласно прогнозам, к 2030 г. их станет более 2 млрд, причем большая часть новых транспортных средств придется на развивающиеся рынки, далекие от электромобилизации. Это означает, что к 2050 г. в мире будет эксплуатироваться от 1 до 1,5 млрд авто, моторы которых будут работать на жидком топливе. Частично на биологическом, частично на «электронном», но так или иначе до 2060-х гг. транспортным средствам потребуются нефть и газ.

В каких объемах?

Два см плюс-минус метр

Одним из самых авторитетных прогнозистов в нефтегазовой отрасли считается Международное энергетическое агентство (МЭА). Оно консультирует по энергетическим вопросам большинство мировых правительств, а его прогнозы напрямую влияют на мировые цены на нефть.

По мнению экспертов агентства, благодаря энергетическому переходу, повсеместному внедрению водорода и электрификации транспортной сферы к 2050 г. потребление нефти упадет с нынешних примерно 100 млн барр./сут. (б/с) до 24 млн б/с. Катастрофа? Да, если все государства будут придерживаться рекомендаций МЭА незамедлительно прекратить любые инвестиции в нефтегазовую отрасль. А если не будут?

Тогда мировое потребление нефти сократится с 96 млн б/с (кризисный 2020 г.) до 80 млн б/с, прогнозируют в МЭА. И для этого потребуется $113 трлн?!

Как шутили в советских ПТУ, завтра мы будем точить вал диаметром 2 см плюс-минус метр.

Вице-президент консалтинговой компании Wood Mackenzie Фрейзер Маккей уверен: «Мир по-прежнему будет нуждаться в поставках нефти и газа на десятилетия... Масштабы отрасли останутся огромными».

Суммируя заявления правительства Норвегии, быстрое восстановление нефтегазового рынка, прогнозы МЭА и комментарии Фрейзера Маккея, можно сделать важный вывод: в ближайшие 30 лет мировую нефтегазовую отрасль будет трясти. Но слухи о ее грядущей кончине сильно преувеличены.